Последний день Помпеи - математика и искусство

Перейти к контенту

Главное меню:

Последний день Помпеи

Галерея > История шедевра

«Последний день Помпеи»

В начале августа 79 гола нашей эры и области Кампания, расположенной на юге Италии близ Неаполя, начались подземные толчки. Обнаружилось письма странное явление: и городе Помпеи перестала течь вода в фонтанах и как-то сразу опустели колодцы. 20 августа подземный гул стал слышнее, и толчки увеличились. Ожидание неизбежной катастрофы не покидало людей, многие жители Помпеи и близкого от них города Геркуланума приготовились к бегству.

Утром 24 августа новый толчок небывалой силы и последовавший за ним оглушительный грохот нарушили тишину и томительный зной. В этот миг вершина вулкана Везувий раскололась на две части и из образовавшегося жерла поднялся огненный столб!


Это было началом катастрофы! «Казалось, все не только движется, но и опрокидывается, — писал очевиден Плиний Младший. — Падали куски пемзы и черные, обожженные, растрескавшиеся от огня камни. Между тем по Везувию во многих местах широко разлилось пламя и высоко поднялся огонь от пожаров. Дома качались от частых продолжительных толчков: казалось, что они сдвинулись со своих мест и ходуном ходят взад и вперед. Под открытым небом было страшно от падающих кусков пемзы... Здания вокруг тряслись... Мы видели, как море втягивается в себя же: земля, сотрясаясь, как бы отталкивала от себя; берег, несомненно, выдвигался вперед; много морских животных застряло на сухом песке. С другой стороны в черной страшной грозовой туче вспыхивали огненные зигзаги, и они раскалывались длинными полосами пламени, похожими на молнии, но гораздо большими. Стал падать пепел, пока еще редкий; оглянувшись, я увидел, как на нас надвигается густой мрак, который, подобно потоку, разливался вслед за нами по земле. Наступила темнота. Но не такая, как в безлунную или в безоблачную ночь, а какая бывает в закрытом помещении, когда потушен огонь. Слышны были женские вопли, детский писк и крики мужчин; одни звали родителей, другие детей, третьи жен и мужей, силясь распознать их по голосам. Некоторые в страхе перед смертью молились. Но большинство кричало, что никаких богов пег, и что наступила для мира последняя ночь».


Благодаря этим записям не только современники Плиния Младшего, но и живущие через восемнадцать веков смогли живо представить себе случившееся с Помпеей.


Впервые следы погибшей Помпеи были обнаружены в самом начале XVII века во время строительства в этих местах водопровода. По систематические научно-археологические изыскания начались только через сорок лет, и на протяжении двух с половиной веков Помпея постепенно освобождалась oт семиметрового слоя пепла, когда-то превращенного раскаленным дождем в единую, плотную вулканическую массу. Помпея стала городом-музеем, где есть форумы и амфитеатры, бани и мастерские, лавки и дома с утварью, но нет ни единой живой души. На месте погибшего юрода больше никогда не селились люди. Но те, кто когда-то населял его, любили жить удобно и красиво. Убранство каждого жилища, если оно не принадлежало рабу или бедно м у ремесленнику, выглядело богато и красочно. Многие дома украшали стенные росписи, фрески, мозаичные полы, картины. Помпея поклонялась грекам и их искусству. Религия тоже была греческая — олимпийские боги, которые понемногу уже вытеснялись христианством. Фресковая живопись Помпеи была особой. Краски настенных росписей сохранились во всем их блеске и яркости, несмотря на огромную температуру вулканической массы, под которой в ночь катастрофы был погребен город. Это был секрет кампанской живописи, техника которой так и осталась неизвестной. Сохранился фресковый портрет задумавшейся о чем-то молодой девушки, с тетрадью из тонких дощечек в руке, с палочкой для писания. Портрет выполнен в форме медальона. Если римские скульптурные портреты сохранились во многих музеях мира, то живописный портрет до открытия Помпеи был не известен. «Портрет молодой
девушки» — уникальное произведение портретного искусства помпейской живописи.

Обо всем этом постепенно узнавал Карл Павлович Брюллов, отправленный Российской академией художеств в Италию для совершенствования своего искусства.


Брюллов родился в Петербурге. Способности его к рисованию пробудились рано. Сначала он воспитывался дома под суровым руководством отца, мастера художественной резьбы, получившего звание академика, потом его отдали в Академию художеств, где он быстро достиг выдающихся успехов.


Оказавшись в Италии, которую Брюллов знал по классическим произведениям, он был страшно разочарован. Живопись в Италии была не в особой моде — нового, живого движения в ней еще не было, а старое, все обращенное в древний мир, надоело. Он стал сходиться с художниками-иностранцами, но это ничего ему не дало, они были солдатами того же войска, той же итальянской дисциплины, как и он, обученный ей в Петербургской академии.


В 1827 году Карл Павлович посетил Помпею. Личное посещение, прогулки по улицам и осмотр домов, сохранившихся под вулканическим пеплом, со всей мебелью и утварью, и увиденные им отпечатки тел, застигнутых смертью в поразительно живых позах, навели его на мысль написать картину о гибели Помпеи.


Два года Брюллов вынашивал этот замысел. Архитектура Помпеи и письма Плиния Младшего со всей силой воспламенили его воображение.
Положив в основу своей картины действительное событие, Карл Павлович передал дух и атмосферу той страшной ночи. Молнии разверзли небеса, огнедышащая лава кипящим потоком низвергается по склону вулкана. Мечутся и ржут испуганные кони. С высоты падают статуи богов и императоров. как бы символизируя крушение мира.

Брюллову удалось придумать общую эффектную группировку, и он легко справился с колоссальной задачей. Он срисовывал одного натурщика за другим прямо на холст, сочинял и превосходно по перспективе выстраивал строго археологический пейзаж.


В Петербурге знали о картине Брюллова. Те, кто побывал в Риме, кому довелось видеть художника за работой, рассказывали, что Брюллов почти не отходит от холста, случается, его, обессилевшего, выносят на руках из мастерской.
После одиннадцати месяцев беспрерывного груда, не считая двух лет подготовки, картина была окончена, мастерская открыта для публики, и публика повалила валом.

Картина «Последний день Помпеи» имела громадный успех! Она поражала сюжетом, впечатляла декорациями и хоровыми массами, освещением и печальной судьбой действующих лиц.


Русские художники часто приезжали в Европу. Почти все крупные художники по окончании Академии побывали в Италии, Австрии, Германии, Франции. Со времен Петра I. пославшего живописца Ивана Никитина за границу, это стало традицией. Но они там только учились, и лишь изредка и случайно становились известны. Когда Орест Кипренский показал в Италии свои картины, там сначала не поверили, что в «дикой России» могут быть такие живописны. Теперь итальянцы узнали Брюллова, восторгались его картиной, восторгались его талантом, слагали в честь него песни.


Ни один художник после «Помпеи» не мог соперничать со славой Брюллова!
После Рима картина была выставлена в Париже, где восторгу зрителей и вовсе не было конца! В сравнении с Парижем даже Рим, казалось, принял картину холодно. «Помпеи» принесли Брюллову мировую ставу!


В Петербург картина прибыла в 1834 году. Сам Карл Павлович уехал на Восток путешествовать.
Принес ты мирные трофеи
С собой в отеческую сень,
И стал «Последний день Помпеи»
Для русской кисти первый день!

— писал Евгений Баратынский.


Стоял август. У подъезда императорской Академии художеств было не протолкнуться. Жаждущие с трудом пробирались в Античный зал, где висела «Помпея». Решетка отделяла картину от публики. Конечно, зрители представляли, что увидят нечто колоссальное, по то, что увидели, превзошло все возможные ожидания. Их ослепили вспышка молнии и красное пламя вулкана на фоне грозового неба! Каждый ощущал себя одним из толпы охваченных ужасом помпеян. Чудилось, что слышен оглушительный гром, что земля колеблется под ногами, падает небо...


Некоторые зрители в страхе отступали от картины и, добравшись до лестницы, бросались бегом по ней. Но на другое утро, после плохо проведенной ночи, снова шли на выставку.


Помпеяне стремятся бегством спастись от страшного извержения. Именно в такие минуты проявляется истинная сущность человека. Вот два сына несут па плечах старика-отца; юноша, желающий спасти старуху-мать, упрашивает ее продолжать путь: муж стремится уберечь от беды любимую жену; мать перед гибелью в последний раз обнимает своих дочерей. В центре картины молодая красивая женщина, замертво упавшая с колесницы, рядом с ней — ребенок.


Чем дольше зрители всматривались, тем глубже начинали постигать душу создателя «Помпеи», его сопричастность к происходящему. (Недаром Брюллов среди толпы, охваченной паникой, изобразил самого себя с ящиком красок и кистей на голове.) А то, что художник поместил па полотне отвратительного скрягу, собирающего даже в такой момент никому не нужное, разбросанное но земле золото, еще более оттеняло и подчеркивало высокие человеческие качества помнеян. Зрители понимали и другое: залитые светом, совершенные в своей пластической красоте тела прекрасны не только благодаря гениальной кисти художника, но также и потому, что они излучают свет душевного благородства.


Когда из путешествия Брюллов приехал в Россию, он был провозглашен первым художником. Его назначили профессором Академии, вельможи наперебой торопились заполучить его к себе.

Известность Брюллова в России росла с неимоверной скоростью. Картина «Последний день Помнен» в тысячах репродукций расходилась по стране, ее знали от мала до велика. Случались и курьезы. Прогуливаясь однажды с друзьями, художник увидел балаган с вывеской: «Панорама Последнего дня Помпеи». Зашел туда и громко рассмеялся, увидев какую-то карикатуру на свою картину.


— Нет, мадам, у вас «Помпея» никуда не годится! — сказал он содержательнице балагана, мадам Дюше. На что эта женщина с обидой и возмущением ответила:
— Извините, сам художник Брюллов был у меня, когда панорама находилась за границей!


Значение Брюллова было велико для его современников. Маститые живописцы, подстегнутые им, его мировой мгновенной известностью, пытались создать вторую «Помпею», это стало их горячей мечтой. Умеренные юноши тоже порешили, что если им не дойти до самого Брюллова, то хотя бы попасть в его свиту! Но творчество Брюллова явилось завершением русского классицизма, дальнейший путь в этом направлении вел к бесплодному подражательству. «Помпея» от имени классицизма сказала все, завершила классицизм с блеском, и в этом се непреходящая ценность.



/Н.Бойко. Истрии знаменитых полотен/

 
Copyright 2016. All rights reserved.
Назад к содержимому | Назад к главному меню